Нынешний общественный пессимизм, плавно перетекающий в нигилизм, возник не на волне пандемии коронавируса, а гораздо раньше. Общество развитых стран, выйдя на плато высокой покупательной способности населения, дальше не движется по той простой причине, что неизвестна цель дальнейшего существования общества, которое достигло своего потребительского расцвета. В то же время, рост потребительских возможностей, во-первых, не стал бесконечным, как на это очень надеялись в 90-х годах прошлого века, а во-вторых, общество от насыщения потребительских желаний не перешло к качественному изменению своего культурного и профессионального уровня, столкнувшись с тем пагубным явлением, когда культура стала предметом потребления, а не созерцания и вовлечения в духовное развитие человека. Вообще, запрос на духовное развитие крайне низок и те теории и идеи, которые позволяли в 90-х годах надеяться на качественное изменение общества, исчезли вместе с насыщением спроса товарами и услугами, продолжающимися множиться и одновременно сокращаться в появлении принципиально новых товаров, в которых доля интеллектуального труда должна была достигнуть практически 100 процентов. Вместо этого изменилась форма, ставшая спусковым механизмом грядущей маргинализации общества, переставшего интересоваться жизнью во всем ее многообразии, из человечества ушла мечта и наивность, на смену пришла полная прагматичность во всем: от межличностных отношений до осознания своей метаидентичности. Отстающая Азия и Африка заполняет европейские улицы и вместо того, чтобы пропитаться европейской культурой, берет на вооружение самые худшие черты европейского сообщества, создавая основы деградации не только свои собственные, но и коренного населения.
Потребительские инстинкты общества вытеснили духовное развитие, но вытеснив важные формы собственной национальной идентичности в культуре, религии и языке, народы развитых стран стали утрачивать свои ценности, заменяя их универсальными, общечеловеческими гуманитарными системами поведения и взаимоотношений, которые, тем не менее, не стали поводом для значительного качественного изменения общества, но наоборот, привели к деградации созидательные, творческие начала в нациях, превращая общество в потребителей низкосортной, стандартной продукции, как в материальном, так и в духовном плане. Человечество стремительно деградирует, а правящие элиты не способны генерировать ту идеологию, которая бы вела народы к светлому будущему, более того, элиты, уже достигшие этого светлого будущего в собственном положении и влиянии, больше не имеют сил к самосовершенствованию и выработке внутри себя прорывных идей развития наций. Элиты стремительно стареют и главным девизом собственного благополучия на первое место поставлен смысл всеобщей безопасности, достигаемой любой ценой, любыми возможностями. Мировой элите отныне чужды войны, социальная агрессия, как метод проведения цветных революций, а также во взаимоотношениях стран процветает настоящий политический дуализм, когда публично декларируется одно, а происходит в действительности абсолютно противоположное. Общество, не имеющее возможности анализировать информацию, почерпнутую из СМИ, либо верит этой информации, либо решительно ее отвергает, но эта внутриобщественная дискуссия редко выходит на улицы, так как для людей на первом месте находится их личная безопасность, их личный комфорт, а не политические баталии – удел молодых.
Главным условием мирового существования стал консерватизм, который можно наблюдать повсеместно, когда, даже происходящие локальные события, не имеют своего развития в будущем, но подавляются не только теми, кто произвел на свет эти события, но и теми, против кого они были направлены. Пример подобного сценария сегодня происходит на Ближнем Востоке, где начавшаяся горячая фаза противостояния между Ираном и США, Ираном и Саудовской Аравией, Израилем и Палестиной, Сирией и Турцией, была подавлена весьма вовремя созревшим коронавирусом – универсальным явлением политического и экономического регулирования, которое создает в любом месте мира необходимую среду, подавляющую всплески ненависти и противостояния. Старые мировые элиты, больше не способные на мгновенные авантюры, должны поставить памятник коронавирусу, как универсальному средству мирового политического регулирования, гораздо более успешного, чем любые идеи цифровых экосистем и прочей новомодной ерунды. Коронавирус мгновенно устраняет бунтовщиков из сферы политики, закрывает страны и континенты, прекращает прямое общение и закрывает целые государственно – политические системы на карантин. Но есть одно «НО» — общество, привыкшее к свободе перемещений, не желает больше трех месяцев быть послушным и создает такие смыслы, против которых бесполезна вся карантинная безопасность, потому, что страх утомляет и депрессирует многих, но он не может быть вечен, следовательно, общество инстинктивно стремиться избавиться от этого чувства, заодно сокрушая те условности в обществе, которые были установлены консервативной элитой для собственной безопасности.
О чем это говорит? О том, что мировое сообщество пришло в неостановимое движение по причине усталости существования на плато, которого добивалось несколько десятилетий после окончания Второй мировой войны. Ныне обществу уже не нужны римские парадигмы «хлеба и зрелищ», уничтожившие «Вечный Рим», ему хочется двигаться дальше, к новым высотам своего развития, но консервативные элиты не могут дать ожидаемого, и поэтому перешли к разбрасыванию «вертолетных денег», уже не актуальных в тот момент, когда в обществе существует запрос на новые условия развития нации. И первое, что начинает уже сегодня проявляться – это ненужность границ и государств, которые мешают организоваться мировому братству людей, не желающих быть скованными рамками нации и государства, исполняются мечты Жака Аттали о людях-кочевниках, о создании наднационального управляющего центра и акторах общественного самосознания, как общинах, постоянно меняющих свою структуру, в зависимости от потребностей людей. Человечество должно стать аморфным, постоянно меняющимся, перетекающим из одной формы в другую, но в этой парадигме существования общества нет места национальным элитам, нет места незыблемым, казалось бы, основам капитализма, который больше не способен удовлетворять чаяниям общества, стремящимся раздвинуть рамки существующих национальных государств, чтобы создать большее, чем нации, чтобы жить в условиях, превышающих узкие понятия частной собственности и связанной с этими понятиями финансовой системы (будущее – это криптовалюта, как достояние всего человечества). Однако не понятно, как в этом новом аморфном обществе может появиться созидательный труд, не получающий своего материального вознаграждения при отсутствии заказчика, как может существовать самоорганизующееся общество высшей сознательности, если нет внешних центров управления и принуждения? Следовательно, необходима диктатура принуждения, но не созданная теми, кто сегодня не способен организовать собственную нацию по причине отсутствия производительного труда, а теми, кто сегодня собрал в своих руках производственные мощности, производя для запада товарное изобилие. Итак, Запад деградирует, материально и духовно, а Восток развивается материально, но пока не духовно, не имея в себе необходимой идеологии. Отсутствие идеологии создает деспотию, внутри которой возникает идеология сверхчеловека, и пальма первенства сегодня в руках тех наций, которые только еще создают собственное плато возможностей, но те нации, которые давно существуют в рамках консервативной идеологии, больше не на что не способны, по причине сохранения статус-кво.
Мичурин В.А. «Теория этногенеза и будущее России»:
Если бы Збигнев Бжезинский подробнее изучил труды Л. Н. Гумилёва, его бы не поражали аналогии между современными процессами внутри любезной ему Западной цивилизации, абсолютным лидером которой являются США, и эпохами упадка империй прошлого. Он бы понял сущностный смысл данных аналогий: спад пассионарности в конце изобильной инерционной фазы, переход от мудрой зрелости к бессильной старости цивилизации, прожившей уже почти весь срок своего существования. Именно в этот период тип трудолюбивого обывателя, который может быть хорошим (но не выдающимся) чиновником, инженером, солдатом, юристом, постепенно сменяется на тип бессовестного и ненадежного гедониста-паразита. Человеческий (то есть, пассионарный) потенциал медленно, но неотвратимо снижается, будучи компенсируемым прогрессом техники – процесс, типичный для инерционной фазы.
Инерционная фаза Запада стремительно деградирует, но фаза Востока (Китая, Индии, России) только еще набирает свой потенциал, готовясь сместить старые элиты Запада, чтобы самим возглавить весь мир, по крайней мере, Китай и Индия, объединенные в единый управляющий центр, вполне способны навязать миру свою волю через товарное производство и финансовое распределение, но это явление временное, так как не имеет под собой необходимую идеологию, то есть, духовность этого процесса крайне низкая, либо вообще отсутствует. Духовность может дать Россия, но нашу страну не любят по всему миру, включая такой близкий для отечественной элиты Китай, следовательно, русская духовность только для внутреннего развития, так как при современном способе производства и техническом прогрессе, достичь товарного изобилия в России можно за несколько лет с одновременным увеличением потребительского уровня населения. Будущее России – в ее духовном росте, невозможном в рамках капитализма в нашей стране, так как капитализм в его нынешней форме – это процесс угасания Запада, следовательно, нужно укреплять государственность, основанную на общегосударственной собственности, дающую возможность насыщения культурных потребностей и постоянного, поступательного развития общества, не выходящего за рамки России и Русской Церкви, как основы русской государственности.
