Джеймс Мур «Хищники и жертвы. Новая экология конкуренции» 1993 год, некоторые цитаты:
Биолог Стивен Джей Гулд заметил, что природные экосистемы разрушаются, когда условия окружающей среды изменяются слишком радикально. Доминирующие комбинации видов могут потерять свое лидерство. Затем создаются новые экосистемы, часто с ранее маргинальными растениями и животными в центре. Для современного бизнеса, сталкивающегося с проблемами инноваций, видны четкие параллели и основы для практического применения. Бизнес-экосистема, как и ее биологический аналог, постепенно переходит от случайного набора элементов к более структурированному сообществу. Каждая бизнес-экосистема развивается в четыре отдельных этапа: рождение, расширение, лидерство и самообновление — или, если не самообновление, то смерть. На первом этапе любой бизнес-экосистемы должен появиться лидер, чтобы начать процесс быстрого, непрерывного улучшения, которое привлекает все сообщество к великому будущему. На втором этапе бизнес-экосистемы расширяются, чтобы завоевать новые широкие территории. Третий этап – лидерство, вынуждает тщательно контролировать свою систему ценностей, защищая ее от конкурентов. Четвертая стадия бизнес-экосистемы происходит одновременно со старением, не способным противостоять изменениям среды. Измененная среда часто более гостеприимна для новых или ранее маргинальных бизнес-экосистем.
Поразительна тождественность работы Мура с управляемым хаосом Стивена Манна в его работе «Теория хаоса и стратегическое мышление» 1992 года! И там, и там в ходе эволюционных процессов появляются источники саморазрушения системы, после чего создаются новые критичные реальности, которые, тем не менее, никогда не равны своим предшественникам, но находятся ниже их в развитии и в формировании новой системы ценностей. Вся эта модная теория экосистем на деле предполагает захват территорий, прежде всего государственного управления, с тем, чтобы после получения всех управляющих рычагов в свои руки, создать монопольную среду собственной экосистемы. Надолго? Ничуть! Лидер экосистемы, захватившей государственное управление, очень быстро состаривается, замедляя не только расширение собственной экосистемы, но и истощая собственную первоначальную идею будущего, которая не меняется в рамках одной экосистемы. Что дальше? Как пишет Д.Мур, появляется новая критичная реальность (термин управляемого хаоса С.Манна), характеризуемая новым, маргинальным лидером – выходцем из иной среды, нежели прежняя экосистема. То есть, речь идет не о бизнесе, речь идет о социальных программах, или о том, о чем Г.Греф предпочитает не говорить, проходя весь путь, созданный Д.Муром: от появления лидера (генератора идей, до завоевания всей территории государства, с переподчинением его экосистеме Г.Грефа. Но и это еще только вторая стадия. Г.Греф входит в либерально – экономическую группу Набиуллина – Кузьминов – Силуанов – Кудрин, напрямую взаимодействующих с мировой финансовой системой в лице американских и английских ТНК, МВФ, ЕБРР и ВБ. Все эти агломерации также представляют собственные экосистемы, чей размер многократно превосходит экосистему Г.Грефа и обязательно поглотит ее в самом недалеком будущем, а вместе с экосистемой (Сбер) и государство, которое к тому времени уже будет подчинено самому крупному банку России – экосистеме Сбер Г.Грефа. С самого начала было понятно, что вся эта цифровизация – самое простое надувательство государственной власти со стороны бизнеса, пытающегося захватить управление в России.
Сегодня в нашей стране есть только два центра цифровизации – это экосистема Сбер и фискальное ведомство М.Мишустина – ФНС, все остальные зависимы, либо от Сбера, либо от западных экосистем цифровой трансформации мирового сообщества. Что происходит в то время, пока страны закрываются на карантин (второй раз за год, что уже ни в какие ворота не лезет), а власть осуществляет свою деятельность из «бункера» за несколькими слоями противовирусной защиты? Рычаги управления захватываются цифровыми экосистемами, заодно убивая (четвертая стадия по Д.Муру) устаревшие элиты, не способные создать новую систему ценностей. На смену старым элитам приходят маргиналы – люди из другого общества, класса, среды, и у этих маргиналов нет никаких обязательств перед старой элитой, наоборот, они ненавидят ее и желают ей самой лютой смерти. Самое удивительное, что именно это и произойдет с теми, кто сегодня уже перешагнул четвертую стадию, растеряв все старые ценностные ориентиры. Между кем выбирают в США? Между двумя ничего не смыслящими политиками, не способными стать лидерами для общества. Эта импотенция привела к росту маргинальных движений – BLM, желтые жилеты, исламский радикализм, когда по всему миру растет противостояние по этническому, расовому и религиозному признаку, то есть, идет война ценностей. Старые элиты должны уйти, и это обязательно произойдет, а новые, маргинальные, жестокие элиты придут им на смену, выдвинут на передний план своих лидеров, которые начнут отвоевывать у старых элит пространство для реализации своих идей, своего будущего.
Тождественность теории управляемого хаоса, призванного разрушить старый миропорядок с одновременным установлением нового миропорядка, только на первый взгляд самоорганизуется в новую критичность, в новую экосистему. В действительности, образование новой экосистемы, как и разрушение старой, невозможно без новой идеи, озвучиваемой лидером – маргиналом, ниспровергающим все прежние порядки. Достаточно простого популизма в указании на болевые точки уставших, недееспособных элит, как дело сделано! Америка сохраняет себя от подобного огненного скачка зависимым президентом, который сам от себя, от ветра в своей голове, ничего не говорит и не делает, но вокруг него всегда находятся те, кто делает американскую политику, не допуская появления нового лидера, способного создать общую идею по реализации новой американской экосистемы. В России политический гротеск всегда превалирует над здравым смыслом, поэтому так легко осуществляются дворцовые перевороты, революции и смена одной формации другой. В нашей стране теория управляемого хаоса, созданная специалистом по СССР Стивеном Манном, работает в своем идеальном устройстве, создавая новый закон самоорганизации. Джемс Мур дополняет теорию хаоса характеристиками четырех стадий развития и умирания государственной экосистемы, которые также идеально приспособлены к российским условиям. Совпадение?
Еще более удивительным образом обе теории саморазрушения государства тождественны перманентной революции Л.Д.Троцкого, который грезил об утопии самоуправляемого общества высшей сознательности, которому не нужны управляющие и контролирующие функции государства, являющегося, кроме этого, орудием принуждения своих граждан к соблюдению этики государственных ценностей, которые вырабатывает не народ, а элита, становящаяся главной движущей силой суверенитета в отсутствие монарха. Республика в России справедливо подвергается критике, в основном из-за диктата элиты и бесправности народа. СССР ничем не отличается от современной нам России в принципе управления государством и народом – все тот же диктат и принуждение. В то же время, СССР был вынужден создавать социальные гарантии, недоступные капитализму, для создания привлекательности собственной системы социализма, как противопоставления миру капитала. В нынешней России ничего подобного нет, как не существует конкуренции с США или ЕС. Но, даже СССР с его мощной пропагандистской машиной и развитой идеологией, оказался нежизнеспособен и был разрушен изнутри, вступив в четвертую стадию старения элиты и неспособности противостояния с новыми маргинальными идеями М.Горбачева. Естественно, была создана новая российская экосистема на волне борьбы со старыми партийными элитами, однако необходимо констатировать, что новое государственное образование – Российская Федерация не является принципиально отличающейся от СССР экосистемой, но носит явно переходный характер, затянувшийся на целых 30 лет. Маргиналами были М.Горбачев и Б.Ельцин, которые создавали новый образ государственности, новую экосистему, но наследующий им В.В.Путин не является маргиналом, вполне укладываясь в теорию экосистем: 1. Рождение, когда появляется идеологический лидер (М.Горбачев), 2. Расширение, когда прежняя государственная собственность заменялась частной (приватизация Б.Ельцина), 3.Лидерство, когда в первом десятилетии В.В.Путин проделал большой путь по закреплению новой экосистемы, созданной Б.Ельциным, в обществе и в международной политике, 4. Самообновление, связанное со старением элиты и ее лидера, с прекращением расширения и модернизации экосистемы, то есть, создался принцип застоя, абсолютно копирующий позднего Л.И.Брежнева. Самое удивительное, что выйти из старой экосистемы в новую без лидера, создающего новую идеологию, нацеленную в будущее, невозможно, немыслимо, ибо самоорганизация, в отличие от мнения Стивена Манна всегда требует лидера, вождя, идеолога новой экосистемы.
Итак, обе теории, как управляемого хаоса, так и экосистем, описывают одно и то же событие в жизни общества – смену общественно-экономической формации государства, только разными языками. При внимательном рассмотрении тех, кто может прийти на смену В.В.Путину – нынешнему лидеру нации и российской экосистемы, никакого Г.Грефа не наблюдается, так как он сам принадлежит к команде президента России и занимается расширением бизнеса Сбербанка, не более. Есть настоящий маргинал – это А.Навальный, создавший себе имя на поиске компромата во власти, но не ставший политиком, не имеющий ясно выраженной идеи государственного устройства. Он может быть только революционером – разрушителем, но не созидателем, то есть, стать лидером, вождем новой государственной самоорганизации – экосистемы А.Навальный не может. Следовательно, в недрах нынешней российской государственности зреет тот маргинал, который способен повести за собой народ, вооружившись новой идеей.
