По мере ослабления государственной власти, лишенной сегодня экономической управляющей мощи во многом из-за того, что разрываются экономические и политические связи с Западом, поляризуются точки зрения на дальнейшее существование мирового сообщества в условиях краха глобальной финансовой системы, во многих странах мира начинает вызревать протест против действий власти в период карантина, становящийся тем больше, чем дальше уходит период изоляции и люди начинают понимать, что власти ничего не смогли противопоставить эпидемии коронавируса, кроме системы штрафов и запретов. Даже раздача 1200 долларов в США всем, у кого годовой заработок был меньше 75 000 долларов, не остановила уличный гнев масс, использовавших полицейский произвол, как повод выразить свое несогласие с политикой полицейского государства. Люди, как и в «арабской весне», а также в целой системе «цветных революций» внезапно захотели избавиться от собственной государственности, перейдя от одной фобии (эпидемической) к другой (желания свободы). Это настоящая фобия государства, так как не существует абсолютной свободы, как и не существует абсолютного государства – все относительно той системы ценностей, которая складывается в обществе в разные периоды времени. В нынешний период времени государство в лице его исполнительной власти продемонстрировало обществу свою полную бесполезность, действуя в рамках избитой парадигмы «кнута и пряника». Но такая политика больше не устраивает общество, которое жаждет смены государственного курса на большую лояльность к гражданам и меньшую к финансовым олигархам, ставшим еще богаче в период пандемии. Прогноз о том, что пандемия – это только начало огромных процессов преобразования всего мирового сообщества, начинает оправдываться.
Из телеграм-канала Незыгаря:
В период пандемии ожидали консолидации общества и власти перед единым врагом – коронавирусом. Этого не произошло. Снижение доверия институтам власти в России напрямую зависит от качественной социальной и экономической политики государства. Общество и власть взаимоотчуждаются друг от друга. Патернализм воспитывает подданическую культуру и заниженные социальные ожидания граждан. Но есть еще и этатизм. Этатизм (государстственничество) дает избыточную нагрузку на общество и рыночную экономику. По данным 2019 г. работающих в государственной или муниципальной власти – 2,4 млн чел. (3,3 % от уровня занятого в экономике населения). После ковида государственный сектор экономики пропорционально вырастет на фоне резкого падения сектора конкурентной экономики и сегмента рыночных услуг. Создаются устойчивые предпосылки для поляризации общества: «бюджетники-лоялисты» против «аполитичного большинства».
Разделим данное утверждение на две части: 1. Гражданского общества, привязанного к своему государству, больше нет, страх развел две группы, малочисленную – государственных служащих и многочисленную – частных предпринимателей и тех, кто продает свой труд, по разные стороны, возведя непроходимую стену между двумя группами, 2. Государственники, привыкшие ориентироваться на своего лидера – президента нации, получили слабую фигуру, не смеющую управлять в условиях катастрофы, но делегирующую свои полномочия губернаторам, которые оказались ближе к народу и не могут от него отрываться. Таким образом, та опора власти, которая до коронавируса была незыблема, оказалась малочисленна и разобщена по территориальному признаку, где были установлены свои законы и свои методы взаимодействия бизнеса и власти, а в конечном итоге, власти и людей. Московский мэр С.Собянин, пытавшийся усидеть на двух стульях: бизнеса и власти противоэпидемического штаба, растерял и то, и другое, так как ложь власти увидели все, а защиту граждан – никто. Зачем в авральном режиме создавали инфекционные больницы в торговых и выставочных центрах, так и не принявших ни одного больного? Только ради того, чтобы собственники этих помещений получили деньги от города, дающие им возможность компенсировать затраты аренды?
Ужасающая российская коррупция, даже во время катастрофы показала всю лукавую сущность центральной власти, неспособную к мобилизационным действиям. В Китае смогли, а в Европе, к которой относится Россия, нет! Почему общественно – экономический строй, руководимый КПК, называемой пережитком социализма на Западе, способен к мобилизационным действиям, а либеральная капиталистическая республика – нет? По той простой причине, что сильная государственность Китая способна не только создавать инвестиционное чудо в экономике, но и ответственно руководить любыми процессами в стране, где провинции ориентированы не на местный бизнес, а на центральную власть. В капиталистической республике, в особенности же в России, губернаторская власть вечно ходит с протянутой рукой, лавируя между Центром и собственными элитами, уже не могущими существовать без денег Центра, но и деньги Центра распределяются не на нужды, а на проекты. Поэтому региональная власть работает не над развитием региона, а над созданием обоснования получения денег из Центра, где этот бизнес-проект тщательно изучают год или больше, а после этого выделяют деньги в сильно урезанном виде или не выделяют вовсе, как это произошло с полной остановкой президентской программы из-за коронавируса. Почему встали президентские программы, неужели нельзя было разработать механизм их осуществления в условиях катастрофического недофинансирования регионов? Почему в условиях пандемии не произошла национализация ЦБ РФ и не был расторгнут кабальный Вашингтонский консенсус? Почему были бездарно упущены все до одного «окна возможностей» реформирования экономической и политической системы страны?
Этот разрыв между заявлениями Кремля и действительностью, привел российское общество в настоящую оторопь, в особенности же в Москве, где полицейские методы работы с людьми вызвали только ожесточение большинства граждан столицы, а также еще больше отдалили регионы от Центра. Завтра, когда пандемия страха сменится пандемией ненависти, Москва может стать настоящим жупелом отвращения для большинства граждан России. Для всех сегодня очевидно, что выделенные 5 трлн рублей на борьбу с последствиями пандемии в экономике не попадут в реальный сектор, а пройдут сито банковской системы, где интересы правящей элиты превыше всего, следовательно, валютная биржа при помощи центробанковских РЕПО заработает в полную мощь, особенно в результате падения стоимости доллара на фоне гражданского противостояния с властями США. Удивительным образом, финансовая элита России при полном попустительстве Кремля, за прошедший год вывезла 130 тонн золота из страны в Лондон, пополнив сокровищницу Британской короны, чьи планы после Brexit явно нацелены на создание новой мировой системы, но в этой системе английских ценностей не будет России, не будет центральной власти Кремля. Англия перешла к ослаблению всех своих оппонентов, как мнимых, так и действительных, уничтожая их вначале пандемией страха, а после пандемией гражданского неповиновения властям, полностью дискредитировавшим себя во время первой фазы.
Откровенная слабая власть России уже не может из Ново-Огарево или из маленького храма в Переделкино собрать воедино российское общество, которое атомизировалось и уже не может вернуться к прежнему образу жизни. Страх начал сменяться ненавистью, негатив от карантинной депрессии может вылиться на улицы, как в США и во Франции, где общество пошло по одинаковому сценарию с Америкой, вынув из рукава ничего не значащую причину противостояния с государственной властью. Пример Майдана Незалежности ничему не научил власть Кремля и уже пересмешник М.Галкин довел до гротеска отношения президента и мэра Москвы, показав беспомощность одного и другого. Российское общество разделено по территориальному признаку, поэтому американские бунты в России не возможны, но московский – вполне! Деньги и их принадлежность к государственному распределению сыграли с Москвой злую шутку – все властные институты оказалась в одном месте. На заре создания советской государственности это было правильным решением, власть консолидировала все управление в одних руках, в одном месте, чтобы не допустить развития сепаратизма на местах, но далее было необходимо разделять территориально главные государственные функции, чего не было сделано, поэтому простой августовский переворот ГКЧП 1991 года убил государственность СССР. Казалось бы, пришедшей на смену М.Горбачеву власти нужно опасаться повторения этого сценария, но Б.Ельцин, занятый приватизацией, не стал ничего менять в консолидации властных институтов, а В.В.Путин, противостоя олигархической вольнице, наоборот, старался укрепить центральную власть, абсолютно не думая о децентрализации управления. И напрасно! Все яйца нельзя класть в одну корзину.
Что же ныне? Российское общество поляризовано и может полыхнуть от любой проблемы или самого ничтожного фактора, «цветные революции» Запада неотвратимо наступают и нет силы, способной их остановить, так как разрушив мировую финансовую и политическую систему, следующая цель – это государство в любом его проявлении, за исключением Китая, где КПК должна стать основой новой деспотии и сопряженной с этой деспотией энергией масс. Сегодня многие российские институты власти дезорганизованы и производят внутренние в внешние процессы только по инерции, которая совсем не бесконечна и ее замедление уже видно, следовательно, ослабленная система власти может стать лакомым куском для внедрения в нее механизма действия тех, кто уже начал новую пандемию ненависти через отработанный механизм «цветных революций», имеющих питательную среду в обществе, разделившегося на «мы» и «они». Кремль ничего реформировать не будет, о росте нигилизма общества сказать некому, следовательно – ждем начала социальных протестов в России.
