Цитата из фильма «Убить дракона» М.Захарова по пьесе Е.Шварца «Дракон»:
Вы многого не понимаете. Пока дракон здесь никакой другой дракон не осмелится нас тронуть. Единственный способ избавиться от дракона — это иметь своего собственного.
А, как вам? Вот так просто и предельно доступно: если дракон поселился у нас (читай — прозападный либерал), то нужно его холить и лелеять, чтобы иной либерал, злейший нынешнего уже не вошел в пределы наши. И, коль скоро в России с 90-х правит дракон США (где? — в экономике, в политике, в обществе, в культуре, даже в новейших традициях), то какой смысл его прогонять, а тем более убивать? Сегодня, когда идет СВО мы уверены, что избавились от дракона США — это либерала за наш счет? А от французского, английского, немецкого либерала? Избавились? Точно избавились? Или нам свобода не нужна — что мы с ней будем делать? Где будем брать идеологию новой России, если элита 90-х не желает вообще никакой идеологии, как это зафиксировано в Конституции Ельцина? Народ избавился от своих маленьких дракончиков еще перед СВО, но элита избавилась ли, захотела ли исторгнуть из себя правила США, Великобритании, Франции — этого трехголового дракона колониальной политики ведущих стран масонского G7? Понятно, что процесс это не быстрый, но каждый день войны приносит потери, невосполнимые потери. Каждый день войны отодвигает русскую победу, лишает всех нас ликования на площадях, лишает гордости за великую Державу и мудрое руководство. Это неправильно.
Что же делать? Бросить на украинско-фашистскую амбразуру полки и дивизии ради победы любой ценой? Хватит коммунистического волюнтаризма прошлого — достаточно. Верховный главнокомандующий не стал ждать повторения 22 июня 1941 — сам повел полки в атаку и добился прекрасных результатов, могло быть и больше, если бы со всех сторон не лезли эти маленькие дракончики западного либерализма, конечная цель у которых исключительно деньги. О, это самый большой дракон в мире — деньги. Откуда знаем? Так говорит Господь: «Не можете служить Богу и маммоне.» (Мф 6-24) и еще: «Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: все это дам Тебе, если, падши, поклонишься мне.» (Мф 4:8-9) Смотрите, дьяволу принадлежат все деньги мира, ведь слава царства всегда в деньгах, как способе увеличивать свое могущество, прирастать землями и вести собственную политику повсюду. А, кто же такой маммона? Это деньги, богатства, которые и принадлежат дьяволу. Кто такой либерал? Это, прежде всего, эгоист, так как ему абсолютно наплевать на простых людей, чьим именем прикрывается либерал. Для него главное — это собственное превосходство над другими, это деньги и власть. А следом идет диктатура, как образ абсолютной власти. Думаете гитлеровский фашизм произошел из желания заставить всех строем ходить и честь отдавать? Ничуть — НСДАП обещала всем немцам доступ к благам, обещала всех сделать равными и богатыми, обещала всей нации арийцев власть над всем миром, когда каждый может стать землевладельцем и одновременно рабовладельцем. Где-то мы уже это слышали и много раньше 1933 года?
Либерализм пришел на смену диктатуре КПСС, которая по мере своего роста полностью утратила коммунистическую идеологию и начала обособляться от народа. Если ты не партийный то не можешь занять руководящую должность. Разве ум и работоспособность зависят от партийной принадлежности? Почему партия — это передовой класс советского общества, в котором вообще не было никаких сословий и классов? А все остальные, кто шел в бой с нательным крестом под чистой рубахой, кто совершал трудовые подвиги по всей необъятной Родине — они не были достойными представителями своего народа? Опять запахло серой от дракона Шварца. Апофеозом такой политики стал расстрел в Новочеркасске рабочей демонстрации. Зачем, для чего? Сталинские пауки делили власть и доделились. Только один вождь всех народов мог держать в узде эту банду, но оказавшись на свободе, они предстали в таком свете, что люди поднялись на борьбу. Хрущев-то был либералом из либералов: освободил заключенных из лагерей, разрешил интеллигенции развернуться в «оттепель», перестать заниматься пропагандой и показать то, на что она была способна. Показала — получила бульдозер. Кстати, те, кто снимал перестроечные ленты, особенно развивал культуру в 90-е то же могли бы оказаться под тем хрущевским бульдозером, но вместо этого они тянули деньги из госбюджета на свои поделки так сильно, как будто завтра не наступит никогда. И тянут до сих пор!
Что же у нас за история такая — из огня да в полымя? Это все наш северный максимализм, это наша горячность, которая явно сильнее и вспыльчивее, чем у итальянцев, кавказцев, французов и прочих испанцев. Эти убивали чужих — мы своих. Каждая смена политического или экономического строя сопровождалась огромными жертвами, когда убивали по мировоззренческому признаку. Даже церковный, никоновский раскол привел к жертвам. Причем, память репрессий в старообрядческой среде оказалась настолько высока, что они финансировали революционные настроения нескольких партий, включая боевиков-террористов. Причем, те самые большевики, которые так же не гнушались террора, придя к власти обрушили свой гнев и на старообрядцев. Страдали все: правые и виноватые, рабочий и руководитель, интеллигенция и люмпены. Только война все расставила на свои места. Почти как сегодня, когда СВО стала священной Отечественной войной. Наши парни делают великое дело, перемалывая нацистов Украины, перемалывая либералов Запада, перемалывая собственных, российских либералов, которым невыносима эта логика нового бытия России и всех нас, сплотившихся ради великой цели сделать Родину мировой Державой, а нас самих атлантами, что держат Землю на своих руках. Изгнав дракона либерализма из пределов России, наш народ узнал, что такое любить Родину изо всех сил. И Бог сегодня помогает нам во всем, ведь та формула, что ведет в бой наших парней: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин 15-13), она от Бога — это закон жертвы за других, это Крест на Голгофе, только не тот, самый главный, спасительный для всего человечества, а наш, Русский Крест.
Поэтому корежит эту нечисть в России — прозападных либералов, которые бегут со всех ног, а убежав — шипят из-за границы, понимая, что это безопасно, да еще тридцать сребреников насыпят. О, Запад может насыпать и больше того, но ведь не просят, иудины дети. За толику малую, вскормленные в СССР, а некоторые даже и позже, когда Красный проект был перечеркнут в Беловежской пуще (Белоруссия здесь не причем, это не миротворческое соглашение), бесятся эти убогие на чужбине, как будто этот цирк Западу очень интересен. Он, этот коллективный американский Запад пытается разрушить нас с вами, дорогие сограждане, столкнуть лбами во внутренних противоречиях, памятуя о том, что внутренняя свара в России всегда более кровопролитная, чем война против внешнего врага. И рвутся кафтаны и трещат чубы только потому, что одни на правой стороне — за Родину, а другие на иной, прозападной стороне, где ничего нет, кроме тухлой мечты и тридцати сребреников. Но иудины дети этого не понимают — они почему-то слушают до одури западные голоса — бежавших российских либералов, которые врут так, что аж у кураторов дух заходится. Но, говоря ложь, сам становишься ложью. Отчего же так легко верится в западную ложь и не верится в собственную, российскую правду, выстраданную веками, созданную в тяжелейшей борьбе?
Видимо, ложь проще и доступнее — не надо думать, анализировать, подвергать многое сомнению и, главное, все пропускать через себя. Ложь не пропускается через себя — она немедленно становится своей собственной личиной, от которой очень трудно избавиться. Именно поэтому в СССР глушили западные голоса, но продавали радиоприемники с короткими волнами. Где же логика? Напротив, нужно было не передовицы в «Правде» шлепать, не о битве за урожай писать, хотя и это очень важно, а нужно было заниматься контрпропагандой, не только на коллективных собраниях трудовых коллективов, но и в улучшении быта трудящихся, в повышении благосостояния народа. Куда делись сталинские артели, которые в то время производили сложнейшие аппараты, включая телевизоры? Частная собственность и предпринимательская инициатива мешали коммунистической доктрине — так говорили в КПСС. Партии они мешали — партии, ибо создавали альтернативу либеральной диктатуре. Почему в Китае было можно создать двусоставную экономику — частную и государственную, а в СССР нет? Почему в Китае можно было укреплять руководящую роль партии при многоукладности способов хозяйствования, а в СССР нет? Иногда складывается впечатление, что мы до сих пор не вышли из СССР, российская элита, созданная в СССР, до сих пор руководствуется методами принуждения, но под либеральным соусом.
Безусловно, одна из функций государства — это принуждение, так как нужно платить налоги, нужно жить с Россией одной жизнью, когда война означает мобилизацию, а мирное время означает индустриализацию. Но как-то не задалось с индустриализацией, а воевать мы умеем. Почему милитаризация экономики не стала довлеющей сегодня? США могут, а мы нет! Неважно, что цели этой милитаризации разные, но ведь промышленность растет. Зачем нам все время искать милостей на Западе, если у нас есть все, что необходимо? Китай ворует технологии, а США вкладывают триллионы долларов в китайские проекты. Потому, что выгодно. И, заметим, американские корпорации в Китае играют по китайским правилам, а не по американским. Почему же в России мы подстраиваем свое законодательство под иностранные нужды? И это не только о разделе продукции в соотношении 70-30 с инвестором, который тащит прибыль и не делает долгосрочных вложений. Это о всей экономической и финансовой политике, когда главными в нашей политической и экономической модели стали банки, а не производители, на чьей добавленной стоимости держится вся экономика, держится благосостояние наших граждан. Опять мы упираемся в какой-то извращенный либерализм, который сегодня должен бы исчезнуть, но он все еще здесь, вес еще мешает СВО, восстановлению промышленности, мешает сельхозпроизводителю, мешает застройщикам, ориентированным на кошелек трудящихся, а не на бездонную бочку банкиров. Нет уж, братцы, коли взялись за вселенское дело — давайте идти до конца, чтобы не оставалось в нашем тылу ни одного либерального дракона.
