Какой новый гуманизм нужен сегодня миру? Нельзя создавать инструмент, не зная поставленной задачи и конечного вида изделия. Без образа будущего сам по себе гуманизм является всего лишь оберткой над человеческими страстями. Тенденции сегодняшнего дня направлены на уничтожение государства, как символа принуждения, прямо противореча основному принципу гуманизма. Мы этого гуманизма хотим: без нации, без культуры и без семьи? Этот образ мира был создан социалистами еще в начале XX века, но разве сегодня кому-нибудь нужен коммунизм? Относительного гуманизма не бывает, есть только национальная цивилизация, этика и мировоззрение, привязанные к культуре народа. Если будем настаивать на универсальном гуманизме, то обязательно придем к диктатуре и равенстве всех в их имущественном положении перед мировой элитой. Мир желает такого гуманизма? Как это не покажется парадоксальным, желает! Из положений о гуманизме:
- Гуманизм отвергает веру в Бога и стремится сделать весь мир секулярным, когда в центр мироздания поставлен человек,
- Гуманизм наделяет каждого человека собственной этикой, свободной волей и правом жить там, где каждый считает нужным,
- Этика в гуманизме прочно связана с человеческими потребностями, а также служит толерантности, неприятию расовой или любой другой дискриминации,
- Гуманистические ценности заключается в единении человека с природой и с другими людьми в своем общественном развитии,
- Действие людей всегда должно быть выше любого Божественного вмешательства, свобода воли не может быть ограничена,
- Демократия не может ограничиваться властями,
- Любая идеология отвергается гуманизмом, как средство принуждения людей,
- Гуманизм чужд любому принуждению, в том числе запретам на аборты и эвтаназию,
- Для построения рационального и гуманистического общества должен быть внедрен контроль за рождаемостью, а также разрешено любое добровольное сожительство людей, независимо от пола.
Почему так часто упоминается Бог в контексте принуждения? Гуманизм – это протест против Бога, против Его Десяти заповедей, против христианской, мусульманской и иудаистской этики, против целой системы запретов, понуждающих людей к нравственной жизни. О нравственности и морали в гуманизме нет ни слова, потому, что мораль и нравственность – это всегда принуждение и самоконтроль, которых чужд тот абсолютный гуманизм, которым нас всех пичкают с момента падения Самодержавия в России. Сначала был революционный гуманизм, когда счастье большинства считалось главной идеей подавления контрреволюции, затем наступила эра подавления личного перед общественным, и, наконец, свершилось – человек поставлен в Конституции Ельцина главным действующим лицом России. Гуманизм, призывающий к отказу от любого принуждения, тем не менее, сам является системой принуждения: сохранения природы, климата, потребления людьми ограниченных природных благ. Для чего с 1973 года Римский клуб, в полном соответствии гуманистическим идеалам, озаботился сокращением населения Земли на пару с супругом Елизаветы II Филиппом Маунтбеттеном, вошедшим еще и в Бильдербергский клуб, где также вопросы гуманизма являются наиглавнейшими. Можно не сомневаться, что стремительное распространение содомии, а также сексуальное просвещение детей в младших классах в Европе – это все тот же гуманизм, но уже гуманизм насильственный, применяемый властью по своему усмотрению. Можно не сомневаться, что спустя очень непродолжительное время, любому больному и инвалиду по всему миру будет предлагаться бесплатная эвтаназия с последующей кремацией, как способ избавиться от лишних людей. Ведь это тоже гуманизм – прекратить страдания больного человека?
Разрушение семей, национальной культуры и традиций, а также авраамических религий Единобожия происходит сознательно и постоянно, так как, по мнению гуманистов, любая религия является принуждением, направленным против свободы воли человека. Семья – это принуждение, поэтому школы отменяют домашние занятия и вводят понятную только учителям систему оценок знаний. Семья, как союз мужчины и женщины, задекларированный во многих конституциях, так же является принуждением, поэтому распространяется и даже насаждается гомосексуальная культура свободной «любви», где партнеры ничем не связаны. В идеале общество может социализировать детей, отбирая их у матери после двух или трех лет, чтобы вырастить достойную смену современному обществу, ведь дети, как губка – что им внушили, то они и будут транслировать во взрослой жизни. Пока этого не случилось происходит вмешательство в детородную сферу, не только абортами, но и выделением на ранней стадии детей с отклонениями в развитии, с предложением матери сделать аборт. В Спарте о таком даже не мечтали! Увеличение пенсионного возраста, которое сегодня происходит везде, в том числе и в Китае, призвано снизить заботу о больных и немощных стариках, которые, по мнению гуманистов, не нужны обществу, так как не могут принести никакой позитивной цели своим существованием. Развитая система богаделен и хосписов – это ускорение смертельных процессов среди стариков. Причем, самое гуманистическое общество сегодня – это Китай, где девочка является ненужным отягощением семьи. Ювенальная юституция призвана на первом этапе сделать главное – забрать детей из семьи, чтобы полностью лишить семью потребности рожать и воспитывать детей, так, как хочется семье, а не как положено властями. В результате вымирание населения усиливается не только в Европе, но и по всему миру.
Запрет на любую идеологию еще только набирает свои обороты, но можно не сомневаться, что любым политическим партиям подписан смертельный приговор, так как политические партии не служат всему обществу, а только собственным целям, следовательно, в обобщении, любая политическая партия в конечном счете – это принуждение людей. Но принуждением людей является еще и власть, защищающая государство и сама себя. В основных принципах гуманизма ничего не сказано о прекращении роли государства в жизни общества, видимо, еще нет необходимых шагов, приближающих гуманистов к конечной цели – безгосударственного мирового сообщества единой судьбы и единой цели, построенного на принципах самоуправления и высшей сознательности (по-Троцкому). При этом власть в обязательном порядке привязана не только к национальному обществу, земле и ее границам, но и к деньгам, являющимся неотъемлемой частью любой власти. Пока мировая финансовая система остается стабильной – национальные государства будут сохраняться, но сам принцип государств, как регуляторов экономической и общественной жизни будет постоянно снижаться, так как в конкуренции национальных элит, которая есть всегда, невозможно построить гуманистический образ единого мирового сообщества, связанного целью блага не собственного государства, а всех жителей Земли – мечты гуманизма всех времен и всех направлений.
Вообще, сами государства создавались под действием религии и этносов. Этносы сегодня выступают с точки зрения антигуманистического общества, так как этносам свойственна расовая дискриминация, нацизм и даже фашизм. Это в этносах созрели евгенические теории чистоты расы, следовательно, этот пережиток прошлого нужно, с точки зрения гуманиста, изменить, изжить из жизни общества. Следующий признак национального общества – это религия со своей системой запретов, следовательно, нужно убрать любую религию из жизни народа. Секуляризация идет по всему миру, христианство в Европе превратилось в обсуждение очередных гомосексуальных скандалов, в России – в церковную коррупцию и снобизм архиереев, который в обязательном порядке транслируется на священников. Мусульманство и иудаизм разрушается молодежью, давно ставшей частью секулярного мира Запада. Сколько времени еще должно пройти, чтобы практически любая вера, любая религия стала настолько незаметной частью общественной жизни, что об этом можно будет забыть? Что останется у власти после этого обвала общественных и национальных основ? Нет нравственности, культуры, семьи, религии, осталась национальная валютная система и государственное принуждение, которое по мере усиления негативных тенденций в экономике, будет только расти. Сегодня власть, по крайней мере, в России, уже отождествляется с государством, следовательно, ошибки власти переходят на несовершенство самой системы государства и приведут, в конечном счете, к отмене государственности вообще. Стоит только где-нибудь в мире бросить такой клич, и все остальные страны посыпятся, как листья осенью.
Сначала суверенитет передается союзу, после союзы расширяются и поглощают другие союзы, а далее – весь мир. То, что внутри такого союза не будет религии, национальной культуры, этносов и нравственности – можно не сомневаться, все эти императивы прошлого, рудименты принуждения первыми исчезнут из человеческой жизни. Но далее начнется другое принуждение – частного ради всеобщего. Всеобщее, на чем держится союз, неважно, какого размера, станет превалировать над частным, а принуждение станет гуманитарным началом и долгом каждого, но не принуждение сверху, а принуждение снизу. Образ такого будущего был явлен миру в самоизоляции и принуждения к соблюдению санитарных норм. Вначале из страха, а затем уже из привычки, из образа жизни, который весьма быстро сформировался в человеческой среде из-за страха заразиться опасной инфекцией. Получилось? Еще как! Следовательно, опыт может быть признан успешным, и неважно, искусственный или естественный характер был у нынешней пандемии. Что в сухом остатке? Валютная система разделения на имущих и неимущих? Это совсем просто – достаточно ввести нормы регулирования и учетные единицы труда. Все, больше ничего не нужно, остальное пойдет само. Такой образ мира создает гуманизм, где нет ничего человеческого, а есть только грядущий всемирный хаос.
