Писатель Федор Раззаков:
Советская политическая элита всегда была неоднородной. Она была разделена на несколько кланов, а каждый из них, в свою очередь, на два течения – консерваторов и новаторов. Время брежневской «заморозки» (18 лет) благоволило к консерваторам. Однако по мере старения Брежнева, ряды новаторов стали расти, и они начали подготовку к решительному броску. В это время в мировой политике возникло движение неоконсерватизм. Если десятилетие назад он не был заметен в политике, то на рубеже 70-х стал превращаться в мировой тренд. Неоконы придерживались жёсткого «рыночного либерализма», который подразумевал приватизацию, ослабление рычагов госрегулирования и практически неограниченную свободу финансово-спекулятивных операций. Возникновение неоконсерватизма было связано с наступлением «второй эры глобализации». Локомотивами этого процесса должны были выступать США и Великобритания, для чего там и были приведены к власти «неоконы».
С одной стороны, представители неоконов в российском истеблишменте – это члены либерально – экономического блока: Э.Набиуллина, А.Кудрин, А.Силуанов, с другой стороны, членами этого блока являются все бенефициары приватизации, в том числе отстраненные от власти командой В.В.Путина «лондонские сидельцы». Однако сказать, что клан силовиков президента России В.В.Путина относится к новаторам, нельзя, скорее это правое крыло неоконсерваторов, в отличие от левых, мечтающих о диктатуре и установлении политической деспотии, которой не могут помешать никакие «навальные», «квачковы» и «удальцовы», их время, так и начавшись, уже кончилось. Запад, сделав ставку на украинский Майдан, не оценил последствия либерального переворота Киева, когда национализм вдруг стал главным движителем украинской революции, и, испугавшись продолжения этой коричневой чумы в России, законсервировал правление нынешней российской элиты.
Российские неоконы, встроенные в систему англосаксов и их масонских орденов, хотели бы взять реванш 90-х, отдав всю страну на откуп мировой глобальной системе, но внезапно российский правый консерватизм силовых структур воспротивился подобному ходу событий, прекрасно понимания конечность такого развития для территориальной целостности России. Отдавать всю страну на откуп Западу Кремль не собирался, поэтому неоконы вынуждены довольствоваться вторыми и третьими ролями, которые не опасны окружению В.В.Путина до поры, до времени, но Акела может промахнуться и тогда неоконы не оставят камня на камне от нынешнего правления. Поэтому Администрация В.В.Путина пытается за счет баланса сил выстроить защитный механизм своего положения и противодействия неоконам. Пока получается, но это пока. Что будет дальше, когда весь образ будущего сводится к удержанию того положения, которое есть в России?
Согласно мнению экономиста М.Хазина, торможение мировой экономической системы происходит с такой силой и скоростью, что даже в Китае в следующем году возможен отрицательный прирост промышленного производства, иными словами, возможно падение. В США индекс PPI – промышленной инфляции официально равняется 7 процентам, но некоторые, как показывает Михаил Леонидович, уже составили почти 20 процентов, что не оставляет камня на камне от программы монетаристов по поддержанию мировой экономики за счет программ QE – количественного смягчения. В Европе дела также идут не самым лучшим образом благодаря огромным ценам на сырье и энергоресурсы. В этих условиях российские неоконы, представленные блоком Набиуллина – Кудрин – Силуанов, уже начали раскручивать нашу внутреннюю инфляцию, подняв ставку ЦБ РФ. При этом первый вице-премьер А.Белоусов не смог договориться с металлургами о компенсации цен через механизм роста налогов.
Адепты приватизации 90-х все так же независимы от целей государственного развития, как и в конце 90-х, когда Б.Ельцин был вынужден передать Россию на попечение правых консерваторов В.В.Путина. Однако что-то исконно русское, сермяжное в действиях российских правоконсерваторов в погонах есть – это неразогнанность российской экономики, отсутствие долгов и большие накопления, которые сегодня нужно сохранять в инвестициях, а не в иностранной валюте и акциях (облигациях) доход по которым скоро может стать отрицательным. Но именно инвестиций в промышленность и инфраструктуру, как не было, так и нет. Те миллиарды (десятки и даже сотни) рублей, что были потрачены кабинетом министров, это настоящие крохи по сравнению с размером ЗВР и ФНБ, составляющим вместе 55 трлн рублей. Эта кубышка не работает на Россию, но аккумулирует российские деньги за рубежом.
Без инвестиций не растет экономика, она не увеличивается в размерах, но плавно эволюционирует со скоростью 2 процента в год, в два – три раза меньше официальной инфляции, которая съедает рост заработной платы и помогает олигархам от нефти, газа, стали, алюминия, удобрений, угля и прочего поддерживать свое состояние.
Президент России в этих условиях стагнации и даже падения мировой экономики не предпринимает ничего, видимо, следуя своему принципу ожидания, когда перезрелый плод сам упадет в руки Кремля. И это положение правых консерваторов много продуктивнее положения неоконов, полностью завязанных на запад, чей оптимизм резко падает вместе с деньгами, съедаемыми инфляцией. Заметим, активы российских олигархов находятся в самых разнообразных акциях и облигациях, а также в золоте, но инфляция ежедневно точит это богатство и подкапывает под основы его получения, ведь по мере ухудшения положения граждан России, вопросы о приватизации 90-х будут возникать все чаще и чаще. Что неоконы могут противопоставить В.В.Путину, который прекрасно видит неустойчивость Запада и может спокойно лавировать между Лондоном и Пекином, Вашингтоном и Берлином. Самый главный эмиссар российского президента на саммите G20, глава МИД С.Лавров продемонстрировал всему миру слабость США, уклонившись от двусторонней встречи с американской делегацией, но проведя переговоры с Ван И – главой МИД Китая.
И здесь важно понять, что два мировых пузыря – США и Китай могут лопнуть, и России времен Путина нужно выбирать, кому протянуть руку помощи. Что есть у США? Чипы и доллары. Что есть у Китая? Производственная база всего на свете. Что не хватает России? Производства, так как доллары и чипы бесполезны тогда, когда инфляция высушивает мировую экономику, следовательно, сближение с Китаем очень поможет продлить российскую заморозку, а Китай сделает законодателем политики в Азии, что крайне важно в тот момент, когда американская экономика может оставить себе только доллары, да и то в сильно потрепанном виде.
Что нам нужно делать в России? По крайней мере, одно – перестать ругать политику Путина – Мишустина, так как нынешняя связка много лучше блока российских неоконов, мечтающих о реванше. Также не забываем, что ключевой лозунг всех неоконов – это либеральная экономика, помноженная на политическую деспотию. Никакой демократии неоконам не нужно – их бог деньги и этому богу они служат всей своей жизнью. Именно неоконы создали монетарные теории о бесконечности роста спроса и ввели монетарные же методы роста американского долларового глобализма. Но время этих утопий прошло и мир стукнулся с суровой реальностью, которая не позволяет примкнуть к секте неоконов, следовательно, режим заморозки необходимо включать по всему миру, кроме Китая, где такой режим может привести к необходимости милитаризации экономики и преобразования КПК в националистическую организацию.
Однако ничего подобного не произойдет, если Кремль займет восточную позицию в споре с Западом, если такой спор вдруг возникнет, ибо ничего исключать сегодня нельзя, когда нервы очень многих политиков натянуты до предела. Может быть, то самое «засахаривание» российской власти, о котором мы говорим уже год, является необходимым механизмом защиты российской экономики от внешней бури, которая может произойти в любой момент. Если в этот момент мобилизационный сценарий Кремля поможет переформатировать все экономические отношения в стране, то буря пронесется над нашими головами, ничего не затронув в Отечестве нашем. Если же нет, то нас постигнет весьма печальная участь: деньги есть, а товара нет. Европа ни при каких условиях не вернется к простому товарообмену, как, например, «нефть в обмен на продовольствие», так как механизм долларовой торговли не подразумевает иных материальных ценностей в двусторонних отношениях, кроме твердой валюты США.
Что в сухом остатке? У России все еще остаются окна возможностей, появившихся с началом пандемии коронавируса, когда Кремль В.В.Путина может начать играть в свою игру, мало оглядываясь на Запад, которому явно нет дела до России. В этот момент можно попытаться провести национализацию тех активов, что были разбазарены в 90-е под внешним символом приватизации. Неэффективный собственник приватизированных активов (покажите хотя бы одного эффективного!) вместо требования денег у правительства и главного неокона в правительстве М.Мишустина – А.Силуанова, просто начнет процедуру банкротств, и в это время государство за те самые первоначальные взносы на приватизацию, выкупает убыточные предприятия, способные засиять настоящими бриллиантами в короне Российской Империи нового типа народного социализма, не отменяющего пост президента и парламент, но дополняющего их важнейшим органом – съездом народных депутатов и Государственным Советом.
Важно, попутно избавляясь от неоконов в российской политике и экономике, перенимая опыт Китая, создавать такие заделы на будущее, которые позволят правительству сделать рывок вперед. Важно полностью использовать кредит доверия народа, данный президенту В.В.Путину.
