Samsung объявил о возможности удаленного доступа к каждому смарт-телевизору с возможностью блокировки его доступа в интернет. Это весьма любопытное заявление имеет две стороны одной медали: 1. Очевидно, что любые производители аппаратуры, способной самостоятельно передавать данные по всемирной сети, включая авиационные двигатели, имеют удаленный доступ производителя к управлению данным прибором. 2. Появляется принцип сегрегации по отношению к пользователю, который приобретает устройство за свои деньги, но, тем не менее, обязан совершать покупку так, как это записано в правилах страны, производящей торговлю данного прибора по согласованию с производителем. Принцип ограничения прав собственности начал распространяться среди крупных компаний – это признак нового мирового порядка. Понятно, что такое положение вещей касается только техники, где используется цифровой код, включая автомобили, любые гаджеты, самолеты, корабли и т.д. Теперь становится понятно, почему внезапно появились задержки с поставкой чипов всем производителям цифровой и высокотехнологичной продукции – у всех чипов теперь должна появиться функция не просто передачи данных производителю, но и возможности производителя вмешаться в процесс использования продукта. О, дивный новый мир!
Отсюда логично вытекает еще один принцип – глобального управления всем человечеством, так как сегодня нет ни одной страны в мире, где бы не использовались продукты цифровых технологий, и Китай не является разработчиком этих двух принципов – ограничения прав собственности и глобального управления, но лишь входит в эту систему. Точно также, как и США не управляют миром, но являются частью глобальной системы, распределяющей и утверждающей принцип существования каждой страны. А теперь еще и любого человека. Г.Греф с его цифровой экосистемой лишь винтик в глобальном механизме, чьи шестеренки в конечном итоге должны подчинить человечество одной цели и одному правительству. Надо полагать, что конечный результат почти достижим, но это почти может растянутся на десятилетия, если процесс перехода в новую технологическую зону не ускорится движением масс людей, вызванным военной всемирной катастрофой.
А теперь о войне. Откуда появились эти знания о: 1. Сетецентричных, узловых локальных войн, появляющихся в тех точках, где конфликт был ранее невозможен, 2. Ментальных и информационных войн, предшествующих войнам людей и оружия, 3. Кибервойны с подавлением центров управления нелетальными методами, 4. Экономической войны, соединенной с политической нестабильностью в обществе, 5. Бактериологической и химической войны скрытого типа, направленной на возникновение эпидемий и резкого ухудшения здоровья масс? Все эти виды гибридной войны возникли из-за развития технологий воздействия, в первую очередь, цифровыми методами, и один из методов был в удаленном сборе информации с использованием смарт-тв, смарт-телефонов и прочих гаджетов с цифровым кодом, включая перевод денежных средств. Ныне же, от сбора информации Big Data мировая сетецентричная элита переходит к удаленному управлению теми, кто по мнению глобальной системы нарушает всеобщие технологические, гуманитарные, торговые и ментальные правила. Естественно, международное право, как глобальная система ценностей, давно навязывается всем странам мира.
Причем, навязывается не силой оружия, что является одной из начальных стадий гибридной войны, а через прививку универсальной культуры и гуманизма, где влиятельную силу имеют такие разрушительные виды, как толерантность, мультикультурализм и индивидуализм. Именно с этой целью страны мира, имеющие свою уникальную цивилизацию, пали под наплывом мигрантов, ориентированных, прежде всего, на распространение исламской культуры в христианских странах, а уже после в противостоянии рас, ментальности и межличностных отношений. Естественно, все, что чуждо христианству, приобретает оттенок главенствующей религии, культуры и ментальности. Тем самым, подавляется прежняя цивилизация и создается новая, универсальная, способная встроиться в новый мировой порядок.
Мы вступили в эру технологий, как производственных, так и общественных. Революции, уличные протесты, государственные перевороты стали визитной карточкой XXI века, как войны были визитной карточкой XX века, а неозяычество образом XIX века. Видите ли, два века способствовали появлению нашего века технологий и эти технологии создают новый мир, но уже без прежних национальных особенностей и даже без наций и государств, которые окажутся вскоре ненужным и бесполезным тормозом на пути всеобщего благоденствия. Очередная утопия идет покорять мир, но лишь разрушит его, в конечном итоге. Люди не винтики, каждый человек индивидуален. Можно поставить в строй многих, но такой строй непрочен и разбежится при первой же опасности, поэтому этот новый строй обязательно приведет к мировой диктатуре уже без всех этих штучек с технологиями и удаленным доступом для контроля. Общество явно стремится к самоограничению и самоконтролю, причем более жесткими методами, чем государственное принуждение, которое всегда боится собственных граждан.
В нашем случае бояться будет некого, ибо большинство обязательно покорит меньшинство и введет самую жесткую сегрегацию, на которую только возможно современное общество. Не нужно думать, что всемирный гуманизм сделает людей лучше – ничуть не бывало, толпа всегда агрессивна и безжалостна, поэтому самоограниченное и сознательное общество – это страшная и неудержимая сила принуждения людей, как самих себя, так и других. И этой силой обязательно воспользуются те, кто помышляет о мировом господстве, будьте покойны – так и произойдет. Мир явно стремится к диктатуре, иначе, как можно объяснить удаленный доступ к пользователю или к собственнику, ограничивающий его права собственности? Как можно объяснить толерантность и мультикультурализм, гомосексуализм и феминизм, навязываемых властями? Ведь толерантность к меньшинству не должна была бы угнетать большинство, но это не так. Принуждение к принятию новых условий всеобщего гуманизма сегодня распространяется в мире со скоростью эпидемии, так же, как и психические заболевания, явно свидетельствующие о нездоровье в обществе, подавленном этой эпидемией.
Защитных механизмов в разнообразных обществах сохраняется все меньше и меньше. В христианских цивилизациях этих защитных механизмов почти не осталось, в исламе они еще есть, но молодое поколение, мигрирующее в Европу, лишается этой защиты и становится обществом без своих национальных корней. Тех же, кто остался, приводят к общему знаменателю различными методами гибридной войны – от ментальных до вооруженных, используя все средства подавления и принуждения. Не думайте, что у системы есть любимчики – это не так. Для этой системы гибридных войн и принуждения все страны одинаковы, все цивилизации одинаковы и, поэтому, подлежат уничтожению. Универсальное мировое сообщество не должно иметь национальных особенностей, чтобы принять новый дивный мир, как не должно оно иметь собственности. Только сняв последнюю защиту – право собственности, после уничтожения национальных особенностей, можно говорить о новой эре общества равных возможностей и о распределительной системе инклюзивного капитализма, который в результате отмены права собственности, перестает быть капитализмом.
О чем нам может говорить данная система распределительного хозяйствования? О том, что в новом дивном мире останется только один диктатор, который остановит противостояние, отменив полностью и окончательно любую модель государственного развития, провозгласив, что все зло накапливается в государстве, в его методах принуждения и разделения общества по имущественному признаку, поэтому право собственности должно быть уничтожено, отменено. Владеть собственностью должно быть позволено тому, кто создает эту собственность: строителю зданий, производителю машин, механизмов, цифровых гаджетов и прочего оборудования. Все остальные лишь пользователи, арендаторы. Таким образом, через отмену права собственности человечество должно избавиться от собственных страстей, толкающих людей на войны и иные конкурентные локальные противостояния. Однако все это утопия, лишенное собственности неокоммунистическое общество, не станет лучше, добрее и благожелательнее. В природе людей противостояние останется навсегда.
Но не только гуманистическими идеалами наполняются сегодняшние стратеги нового дивного мира, они еще преследуют собственную выгоду. Держателю и производителю собственности крайне важно так сдавать в пользование собственный продукт, чтобы прибыль многократно покрывала любые издержки, следовательно, мир получает нового собственника, спрятанного за названием ТНК. Этот новый собственник окажется много хуже цепочки банк – производитель – покупатель – банк, так как собирает всю эту формулу в своих руках. Может появиться новая сетевая структура производителей, которая будет удерживаться силой диктатора, владеющего практически всем миром. Ведь это он, благодетель, создал условия прекращения многовековой вражды, убрав государства, национальности и собственность, как источник противостояний. Как видим, сами по себе владельцы новых экосистем производителей, о чем мечтает Г.Греф и подобные ему финансисты по всему миру, не способны создать новую сетевую систему, следовательно, снова все дело упирается в диктатора, вождя, царя вселенной.
То, что сильные мира сего пытаются обретать различные формы нового мира, мы уже убедились, но сам новый мир, известный из Апокалипсиса Иоанна Богослова, прикровенен и потому неявлен большинству людей. Образ его только начинает формироваться и до конца не понятен самим организаторам, в противном случае, завтра наступило бы уже сегодня. Однако это не так, но поиски новых источников всемирной диктатуры продолжаются, и никто не сможет остановить эти поиски, как никто не знает пределы преобразований, после которых наступает хаос. Все теории последних тридцати лет, такие, как Теория управляемого хаоса и окон Овертона, а также бесконечность спроса и прочие утопии, создают основы поиска, основы ухода от капиталистической республики в иные формы владения собственностью и финансами, будь то распределительная форма управления общества или иная, до селе неявленная. Одно можно сказать точно – мировые правящие элиты никогда не успокоятся в поиске новых форм своего существования и методов принуждения большинства меньшинством.
